Как только мы устроились за столом, к нам пробился Рейн.

— Директор Сандер просил сегодня не расходиться после завтрака, он хочет сделать небольшое объявление, — сообщил вместо приветствия мой друг, неодобрительно покосившись на свою кузину.

— Значит, не будем расходиться и послушаем, какие проблемы-то? — я пожал плечами и приступил к завтраку.

Больше мы не произнесли ни слова, занятые поглощением пищи: овсяной каши, свежайшим хлебом с тонким слоем ароматного масла, парой яиц, сваренных вкрутую, и сладким крепким чаем. Только сейчас я заострил внимание на том, что рацион Первого и Второго факультетов не отличался между собой. Когда мы наелись, Рейн пожалел меня и сам оттащил грязную посуду к пункту приема. Потом вернулся и сел на свое место, при этом не сводя взгляда с кузины.

— Ты зачем так настойчиво к нам лезешь? — спросил он Лизу в лоб.

— Рейн, а тебе не кажется, что это не твое дело?

— Нет, не кажется. Деймос мой друг и я не хочу подвергать его ненужным разочарованиям.

— А ты не думал, что гораздо больше разочарований он получит, общаясь с тобой?

— Ребята, — я попробовал вклиниться в их разговор, но меня дружно проигнорировали.

— Лизок, а зачем тебе вообще Дей? Ты же мечтаешь с самого соплячества о принце на белой лошадке, с гордой посадкой и огромным бриллиантом на кольце, который он вручит тебе, упав на колено. Прости, но Деймос немного не вписывается в твой идеал хотя бы тем, что весь этот внешний антураж ему слегка безразличен.

— Да кто бы говорил, — Лиза прищурилась. — Ты настолько слабый маг, что никакие усилия не помогут тебе выбраться из своего свинарника. Или ты надеешься на то, что Деймос сможет тебе через своих родственников устроить протекцию?

— Конечно, что еще я могу ждать от человека, которого другом называю, — зло выплюнул Рейн. — Ты же всех по себе привыкла судить, не так ли?

— Да хватит вам собачиться! — Я не выдержал и слегка хлопнул ладонью здоровой руки по столу. — Если хотите промыть друг другу кости, используя меня вместо мочалки, то прошу делать это подальше от меня.

Они еще некоторое время злобно смотрели друг на друга, но хотя бы делали это молча. Когда я уже открыл рот, чтобы спросить про муху, которая укусила Рейна, вошел директор. Он остановился в центре столовой и сделал едва уловимый жест рукой. Когда он начал говорить, я понял, что он усилил голос заклинанием.

— Уважаемые студенты, я прошу минутку вашего внимания, — в столовой наступила полная тишина. Ну еще бы, это же не хрен с горы, а сам директор Сандер рот открыл. — Я попросил вас всех здесь остаться, чтобы сообщить о практике, и развеять слухи, которые не дают многим особо впечатлительным личностям спать. Поступил приказ о том, что с конца этого учебного года практика вводится официально, и прохождение ее строго обязательно для всех, независимо от того, какое место в обществе занимает ваш Род, семья или вы сами. Проходить она будет следующим образом: вас всех поделят на тройки. Распределение будет случайным, путем жребия. Распределение будет проходить исключительно в пределах своего курса…

— Простите, господин директор, — подняв руку и перебив при этом директора, выступил Лео. — Вы сказали, что распределение будет вестись внутри курса, а не внутри факультета?

— Вы абсолютно правильно все расслышали, мистер Дефоссе. Факультетская принадлежность значения иметь не будет, и это решение принято исключительно в нашей школе. Принято оно на уровне Парламента в качестве пилотного проекта. Разумеется, обжалованию оно не подлежит. — По столовой пошел гул недовольных голосов. — Тройки будут создаваться один раз и до окончания школы. Как распорядится случай в первый раз, так и будет. Применение магии, своих способностей, действия артефактов во время жеребьевки будет пресекаться и наказываться. Условия, еще раз повторяю, будут одинаковые абсолютно для всех студентов школы. Задания также будут распределяться случайным образом, также путем жребия. Опять-таки сложность будет зависеть только от курса. Ни успеваемость, ни академические успехи участников троек, ни резерв маны, на задание не влияет. Есть повод задуматься и вплотную начать заниматься, чтобы вернуться с практики живыми, целыми и невредимыми. Шутка, конечно. — Он усмехнулся и обвел взглядом притихших студентов. Ага, шутка. Это пускай остальные тебе верят, крестный. Темные не умеют шутить на такие темы. Для крестного — это скорее развлечение, смотреть, как на практике будут за свою жизнь сражаться бедные ничего не умеющие студенты. Мне стало грустно и опять немного себя жалко. — Еще раз повторю: количество распределений будет четко учитываться, и распределяться по степени сложности в зависимости от курса, — гул голосов начал усиливаться, но директор, еще больше усилив голос, продолжал. — Браслеты противодействия на время практики будут сниматься. Когда вы вернетесь с отчетами, браслеты снова украсят ваши руки. За каждой тройкой будет закреплен куратор, с которым у старшего группы будет возможность экстренной связи в случае непредвиденных ситуаций. Также в период самой практики на местах будет ответственный маг — куратор, или не маг, который будет следить за вами и координировать ваши действия. На этом все. Подробности вы узнаете после сдачи годовых экзаменов.

Не дожидаясь, пока на него накинутся недовольные студенты, директор вышел из столовой.

Пока все вокруг возмущались, я думал о том, что надо бы написать письмо домой. Проблема заключалась в том, что пока рука не восстановится, писать я не смогу. Меня даже от занятий на время освободили, кроме медитации и телекинеза. Там ничего писать не надо, и при практическом усвоении материала руки не нужны.

— О чем задумался? — спросил меня Рейн.

Когда я посмотрел на него, то заметил, что мы сидим одни, Лизы с нами за столом не было. Заметив мой удивленный взгляд, Рейн вздохнул.

— Я письмо хочу домой написать, но как это сделать просто не представляю, — я приподнял руку. — А где… — я не договорил, но Рейн меня прекрасно понял.

— Убежала. Дей, ты бы был с ней поосторожней, что ли. Она истинная ведьма. В древности таких как Лиза на кострах сжигали. К тому же она, в отличие от остальных девушек, даже не пытается скрывать свою сущность.

— И что ее привлекло во мне? — я недоверчиво посмотрел на друга.

— Сила. Ее привлекла сила. Видно же, что ты даже не задумываешься о том количестве Силы, которую нужно выделить на любое магическое действие. Если ты не заметил, таких как ты тут единицы. Я даже могу по пальцам студентов сосчитать. И все с Первого факультета. И ты единственный, кому она может строить глазки, надеясь на успех. Сомневаюсь, что Дефоссе, Гволхмэй, Штейн и иже с ними старшекурсники всерьез посмотрят в сторону моей кузины, даря ей надежду на светлое будущее. Ты сильный маг, учишься на Первом факультете, следовательно, с деньгами напряга у тебя нет, как бы ты ни хотел казаться нищим и обездоленным. Чем не выгодная партия? — Рейн на некоторое время задумался и потом неожиданно продолжил, — Я тут подумал, ты вчера покалечился из-за того, что щит у тебя получился слишком мощный.

— Да, мне уже объяснили. Поэтому в мое расписание включен еще один предмет — медитация, что бы это ни означало.

— Ладно, скоро звонок, я пойду. Встретимся после уроков?

— Конечно, — я встал вслед за Рейном и пошел в гостиную, обдумывая самого себя. Именно таким я выгляжу со стороны? Избалованным, сильным богатеньким мальчиком, который всячески пытается выпятить свою независимость? Или Рейн все-таки не прав? Он же единственный знает обо мне правду. Ладно, время расставит все по местам. А пока о насущном.

Попробую написать письмо левой рукой, а потом схожу за Гвэйном. Да с Фолтом посоветуюсь, может он знает, как процесс заживления ускорить, к тому же есть у меня к нему парочка вопросов.

Писать левой рукой было очень трудно, непривычно и оттого медленно. К чернилам я даже не прикасался, выбрав карандаш. Попробовав на черновике, я увидел, что в общем-то эти каракули ничем не отличаются от тех, которые у меня были до занятий каллиграфией. Решив, что и так сойдет, я принялся за само письмо.